Рентгенологическая терминология в лексиконе врача-стоматолога

Д. В. Рогацкин

врач-рентгенолог стоматологического объединения «ОРТОС» (Смоленск)

Назвать вещи своими именами.

Как и во всем остальном, в медицине у России тоже свой путь. Особенно ярко это заметно в развитии стоматологии. К счастью, в настоящее время ситуация постепенно выравнивается: меняется образ мышления, рушатся многие стереотипы, формируются новые стандарты в работе. Однако пока еще нельзя сказать, что происходит это в масштабах всей страны и на всех уровнях.

Некоторым вещам приходится учиться практически заново, можно сказать, с нуля, а источники информации на искомую тему нередко труднодоступны или вовсе отсутствуют. Определенный информационный вакуум образовался и в отношении рентгенологического обследования зубов на современном поликлиническом приеме. С одной стороны, рентгенодиагностическая аппаратура сейчас общедоступна и востребованна; с другой, справочная литература на эту тему существует в недостаточном количестве и несоответствующем качестве. Основная масса авторитетных пособий по рентгенодиагностике издана еще в советское время и в современном представлении морально устарела. В то же время многие книги и брошюры, вышедшие в последние годы, представляют собой продукцию не очень высокого качества. Налицо и недостаток специалистов, сведущих одновременно в стоматологии и в рентгенологии. Однако же «производство» снимков зубов увеличивается с каждым днем, и вместе с этим ширится и укрепляется целая система знаний, основанных на неправильном проведении рентгенографии зубов и неверной интерпретации рентгенограмм.

Немного истории.

Первые попытки использовать Х-лучи в стоматологии были предприняты уже через год после того, как Вильгельм-Конрад Рентген заявил об их открытии. В дальнейшем рентгенологическим обследованием зубов занимались и ученые-рентгенологи, и сами врачи-стоматологи.

В 60-х годах прошлого века уже были описаны и опробованы все основные методики рентгенографии, используемые в современной стоматологии. Специализированные стоматологические аппараты, называвшиеся тогда дентографами, выпускались в достаточном количестве, а финские специалисты Сойла и Паатеро создали к тому времени панорамный томограф. Производилась специализированная пленка отдельно для интерпроксимальной, изометрической и окклюзионной съемки, совершенствовались методики рентгенографии, улучшалась конструкция аппаратуры. В результате, можно утверждать, во второй половине ХХ века стоматологи уже были обеспечены всем необходимым для проведения качественной и полноценной рентгенодиагностики.

Именно так развивалась ситуация за границей. И если зарубежные коллеги уже 100 лет самостоятельно проводят рентгенологическое обследование своих пациентов, то в Советском Союзе в середине прошлого века произошла полная и окончательная сепарация стоматологии и рентгенологии. Стоматологи занимались исключительно лечением зубов, а все, что касается производства снимков, было отдано в ведение рентгенологов и рентген-лаборантов. Далеко не в каждой районной поликлинике имелся свой специализированный диагностический кабинет, а стоматологическая осведомленность и заинтересованность врачей-рентгенологов и тем более рентген-лаборантов из общеклинических рентгенологических кабинетов были недостаточно высокими, для того чтобы творчески подходить к каждому случаю рентгенографии зубов.

Если не брать в расчет кафедральные клиники и крупные научные центры, которые составляют далеко не основную массу лечебных учреждений страны, можно утверждать, что контакт между специалистами-рентгенологами и стоматологами был сведен к абсолютному минимуму. Не исключено, что зубной врач мог за всю свою жизнь так ни разу и не увидеть человека, который делает для него снимки зубов. В рентгенологии единственно верным и возможным стал формальный метод проведения рентгенографии зубов по системе углов наклона тубуса и внешних кожно-проекционных ориентиров, который был разработан Копельманом и Берман еще в 1953 году. При этом лечащий врач, направивший пациента на рентгенографию, никак не мог повлиять на процесс съемки, ибо сам не понимал, какое именно влияние мог оказать.

По сути, получалось, что рентген-лаборанты «где-то там как-то так» делают снимки зубов, а стоматологи должны довольствоваться тем, что им принесли, ибо по-другому снимки никто делать не будет, поскольку не знает, как это можно и зачем это нужно. Особенно страдала в этом плане терапевтическая стоматология.

Абсурдности ситуации добавлял и тот факт, что, по закону, описывать рентгенограмму имеет право только врач-рентгенолог, но повсеместно описание рентгенограмм в истории болезни делается стоматологами. То есть, по идее, при каждой поликлинике должен был быть дипломированный врач-рентгенолог, а описание в карточке, сделанное стоматологом, юридически может восприниматься лишь как внутрибольничная записка. Ситуация сложилась действительно малопонятная, и с каждым годом из-за разобщенности специалистов снижались стоматологическая осведомленность рентгенологов и рентгенологическая грамотность стоматологов.

Чтение и описание рентгенограмм в оригинале состоит из двух этапов — констатации и интерпретации. При констатации происходит восприятие графической информации, имеющейся на негативном изображении исследуемой области, и сравнение ее с картиной, соответствующей рисунку в состоянии относительной нормы.

В данном случае речь идет не о зубе или патологии, а о структуре изображения и перирадикулярные изменения трактуются не как «гранулема» или «разрежение», а как просветление рисунка за счет снижения плотности профиля исследуемой области. В зарубежной литературе в подписях к рентгенограммам обычно вначале констатируется наличие очага рентгенологического просветления радиолюценции, а уже потом указывается, что клинически таковой соответствует определенной патологии. Однако для отечественных стоматологов эта часть ментальной обработки изображения непривычна и малоинтересна, поскольку им в основном приходится иметь дело с внутриротовыми снимками зубов, а там картина особенной вариабельностью не отличается. Поэтому специалисты всех уровней обычно сразу приступают к интерпретации, то есть сопоставлению рентгенологических изменений с имеющимися знаниями и клинической картиной.

Во время учебы в институте стоматологи обычно «проходят» рентгенологию, но не изучают, хотя рентгенологический метод обследования уже давно не воспринимается как вспомогательный (согласно традиционному постулату советской школы). В настоящее время ни одно эндодонтическое вмешательство не может быть признано адекватным, если манипуляции не сопровождались детальным рентгенологическим мониторингом.

Об имплантологии и пародонтологии говорить уже не приходится — в этих сферах деятельности стоматолог в первую очередь руководствуется данными рентгенологического исследования. Если сравнить, сколько раз специалист проводит диагностическое зондирование невитального зуба и какую при этом получает информацию, с объемом информации, получаемой при изучении снимка этого зуба, а также учесть факт, что число рентгенограмм, сделанных в день, для стоматологии уже сопоставимо с количеством снимков, сделанных во всех других вместе взятых отраслях медицины, можно констатировать, что сегодня рентгенологический метод обследования является одним из основных и наиболее востребованных методов обследования в стоматологии.

Однако, учитывая современную специфику ситуации в этой области, становится очевидным, что наличие технически некачественных рентгенограмм, незнание законов формирования изображения, использование неадекватной терминологии при интерпретации рентгенологического изображения нередко приводят к ошибочному пониманию клинической ситуации. Это неизбежно ведет к постановке неверного диагноза, определяет выбор тактики лечения и, в конце концов, негативно сказывается на здоровье пациента и имидже специалиста.

В качестве схемы для интерпретации рентгенологического изображения в середине ХХ века была принята трактовка по И. Г. Лукомскому (1936). Предполагалось, что при гранулирующем периодонтите очаг периапикальной деструкции имеет нечеткие контуры, при гранулематозном — четкие, а радикулярная киста отличается размером просветления и т. д.

Однако еще в 60-х годах зарубежными учеными (Bender & Seltzer, 1961; Ramadan & Mtchel, 1962, etс.) было экспериментально доказано, что постановка гистологического диагноза по рентгенограмме не может быть достоверной. Современные исследования на эту тему (Д. В. Рогацкин, Н. В. Гинали, 2007) еще раз убедительно показывают, что конфигурация и размер рентгенологического просветления не зависят от гистологической формы периодонтита. И тем не менее в большинстве лечебных учреждений по рентгенограмме до сих пор штампованно диагностируются гранулирующие и гранулематозные периодонтиты и описываются с использованием терминов, которые в рентгенологии вообще не употребляются или трактуются совершенно иначе.

Например, самая любимая фраза стоматологов «разрежение костной ткани» с такими-то контурами… А в истории болезни нередко встречается комичный вариант написания «разряжение».

В последние годы выходит много различной литературы, но далеко не каждая книга проходит всестороннюю корректуру и, так сказать, «вызревает» для публикации. Часть стоматологов нашей страны уже полностью ориентируется на Международную классификацию болезней по системе ВОЗ, часть непримирима и продолжает жестко придерживаться советских эталонов в диагностике и терминологии, но основная масса специалистов старается использовать максимум полезной информации из разных систем знаний и медицинских школ.

В целом это, безусловно, положительная тенденция, однако в лексическом плане наблюдается некоторая неразбериха. Нередко приходится наблюдать, как стоматологи общаются на некой смеси «английского с нижегородским» и «интернетовского со старосоветским». В лекциях и публикациях специалисты уже в большинстве случаев используют международную терминологию, эксперты на местах требуют устоявшихся за десятилетия привычных определений, а врачи между собой разговаривают на чем-то вроде сленга. Однако при описании снимков чаще используются стандартизированные штампованные фразы, стиль и смысл которых прогрессу никак не подвержены уже несколько десятилетий.

И все же, если обратиться к классике, можно смело утверждать, что основу знаний в области отечественной зубочелюстной рентгенологии составляют три фундаментальные работы: Зедгенидзе Г. А., Шилова-Механик Р. С. Рентгенодиагностика заболеваний зубов и челюстей. — М.: Медгиз, 1962; Шилова-Механик Р. С. Рентгенологическое исследование зубов. — М.: Медицина, Ленинградское отделение, 1968, и Рабухина Н. А. Рентгенодиагностика некоторых заболеваний зубочелюстной системы. — М.: Медицина, 1974. Так вот, словосочетание «разрежение костной ткани» в этих книгах не встречается. В «Атласе рентгенограмм зубов и челюстей в норме и патологии» И. А. Шехтера, Ю. В. Воробьева, М. В. Котельникова (М.: Медицина, 1968) однократно используется определение «разреженность костной ткани», и то в качестве характеристики форм остеопороза. То же самое находим и в одном из классических учебников по общей рентгенологии — Линденбратен Л. Д., Наумов Л. Б. Медицинская рентгенология. — М.: Медицина, 1974, — этот термин используется примерно в таком смысловом контексте: остеосклероз — это уплотнение костной ткани; остеопороз — это разрежение костной ткани. Само по себе определение «разрежение» является русификацией термина рарефикация (rare — редкий), использующегося для характеристики количественного снижения плотности костной ткани при ее качественной сохранности.

То есть рарефикация — это, по сути, процесс декальцинации, при котором происходит истончение, «размягчение» костных балок, их количество уменьшается за счет исчезновения мелких, но целостность костной структуры не нарушается. Если учесть, что, например, при гранулематозном периодонтите костная структура в области гранулемы не может быть сохранена, и то, что для рентгенологической визуализации процесса необходима убыль не менее чем 20-30 % кальция из зоны обследования, можно констатировать, что при данной патологии костная ткань в периапикальной области не разрежена, а разрушена (рис. 1). Таким образом, использование определения «разрежение костной ткани» при описании стоматологических рентгенограмм следует считать некорректным. Для обозначения разрушения структуры существует определение деструкция, которое может трактоваться достаточно широко и в точности характеризует состояние периапикальных тканей при различных формах периодонтита.

 Рис. 1. КТ, 44 — двухканальное строение корня, хронический периодонтит, костная структура челюсти не разрежена, а разрушена.


Рис. 1. КТ, 44 — двухканальное строение корня, хронический периодонтит, костная структура челюсти не разрежена, а разрушена.

Любой очаг деструкции, окруженный не менее чем с трех сторон сохраненной костной тканью, теоретически может подвергнуться репарации, то есть восстановлению в том или ином виде. Однако если восстановление разрушенных тканей даже теоретически невозможно (например, в процессе воспалительной резорбции разрушена апикальная часть корня депульпированного зуба или суставная головка мыщелкового отростка нижней челюсти), речь может идти о лизисе (lysis (греч.) — распад, разложение, растворение) и, как следствие, о дефекте тканей.

Еще одно излюбленное определение на все случаи жизни — резорбция. Если начать сначала, то sorbeo, sorbtum (лат.) в прямом переводе и бытовой интерпретации означает «хлебать, прихлебывать, втягивать в себя». В некоторых регионах России существует семантически близкий диалектизм «сёрбать», что означает «шумно всасывать жидкость во время еды». В медицине корень sorb интерпретируется похожим образом — «поглощать» — и используется с приставками ab-, ad-, re-, а также в составе сложных слов (например, гемосорбция). Таким образом, термин «сорбция» означает всасывание, поглощение. Если слово «абсорбция» означает «поглощение вовнутрь, всасывание», то термин «ресорбция» в буквальном смысле означает «поглощение обратно, рассасывание» и подразумевает действие, то есть процесс, а не результат процесса. Можно ли увидеть процесс на рентгенограмме?

Безусловно, нет. Если сфотографировать кипящую воду, то, глядя на фотографию, нельзя сказать: я вижу кипение воды. На фотографии будет статичная картина воды с неровной поверхностью, которая образовалась в результате кипения (или, вполне возможно, в результате какого-то другого процесса). Точно так же и резорбция — увидеть ее на рентгенограмме невозможно, ибо это процесс, в результате которого происходит разрушение костной ткани. Декальцинация твердой составляющей костной ткани может быть двух типов — остеолитическая и остеокластическая. Остеолитическая резорбция имеет место при острых воспалительных процессах. Во всех остальных случаях основную роль в разрушении кости играют остеокласты. В каждом варианте результатом резорбции является деструкция, которая определяется на рентгенограмме в виде очага просветления, соответствующего дефекту костной ткани.

Что касается остеопороза и атрофии, это более масштабные или, скорее, системные понятия. В обоих случаях происходит убыль костной ткани в масштабах всей костной структуры или значительной ее части. При остеопорозе происходит рарефикация твердой составляющей костной ткани и убыль кальция без изменения формы и конфигурации самой кости, а при атрофии идет внутренняя внешняя деформация с утратой конфигурации и функции.

Используются при описании и такие бытовые или клинические определения, как форма, длина, ширина, границы и т. д. Эти понятия логичнее применять для описания объемных структур с возможностью точного измерения величин. Учитывая, что на рентгенограмме имеется плоскостное изображение с определенной степенью проекционного искажения, логичнее использовать эквивалентные определения конфигурация, протяженность (вертикальная, горизонтальная) и контур.

Если коснуться более общих определений и понятий, то здесь тоже далеко не все корректно и однозначно.

Начнем с «рентгена». Как часто можно слышать в лечебных учреждениях фразы «послать на рентген», «сделать рентген зубов», «на рентгене ничего не видно», «визиограф — это не рентген» и т. д. Подобные выражения можно считать вульгаризмами, жаргонизмами — чем угодно, но если рассмотреть их с позиции правильного использования слов в русском языке, то выяснится, что это банально безграмотные словосочетания. В русском языке словом «рентген» обозначают всего два понятия: немецкую фамилию (Рентген Вильгельм-Конрад, 1845-1923 (рис. 2) и единицу экспозиционной дозы излучения (рентген — такое количество излучения, при поглощении которого в 1 см3 воздуха образуется 2,08х109 пар ионов). И все. Прочие определения имеют свое собственное звучание и значение.

Рис. 2. Вильгельм-Конрад Рентген.

Рис. 2. Вильгельм-Конрад Рентген.

Особенно режет слух коммерческая сентенция «дентальные рентгены». В последние годы в связи с широким внедрением в лексику исковерканных англоязычных слов к месту и не к месту используется определение «дентальный». В обиходе термин, безусловно, удобный, однако не следует забывать, что в русском языке есть определенные правила словообразования и словоупотребления, их никто не отменял и они далеко не идентичны правилам английского языка. Определение «дентальный» (dentalis — лат., в английском языке — dental) в прямом переводе означает зубной и в русском языке имеет значение «происходящий из зуба, входящий в состав зуба, принадлежащий зубу (зубам) или для них предназначенный». Рентген, к сожалению, умер в 1923 году и дентальным быть не может, а рентгенодиагностическая аппаратура никак не «зубная», но стоматологическая. Никто же не называет стоматологическое кресло «зубным». То оборудование, которое у нас вульгарно называют рентгенами, за границей именуют XR equipment: dental XR generating equipment и panoramic XR generating equipment. То есть генераторы, а не «рентгены».

Продолжая тему рентгенодиагностического оборудования, следует особо отметить, что такие распространенные у нас определения, как «ортопантомограф» и «ортопантомограмма», за рубежом практически не используются. В зарубежной литературе этот метод исследования называют панорамной томографией зубов (dental panoramic tomography). Именно так — панорамная томограмма — в 70-х годах называли эти снимки и у нас (см. Шехтер И. А., Воробьев Ю. И., Котельников М. В. Атлас рентгенограмм зубов и челюстей в норме и патологии, 1968; Рабухина Н. А. Рентгенодиагностика некоторых заболеваний зубочелюстной системы, 1974 (рис. 3).

 Рис. 3. Рабухина Н. А. Рентгенодиагностика некоторых заболеваний зубочелюстной системы (1974). (Рис. 27. Внешний вид аппарата «Ортопантомограф» для панорамной рентгенографии черепа.)


Рис. 3. Рабухина Н. А. Рентгенодиагностика некоторых заболеваний зубочелюстной системы (1974). (Рис. 27. Внешний вид аппарата «Ортопантомограф» для панорамной рентгенографии черепа.)

Каким же образом появился термин «ортопантомограмма»? В общедоступной литературе детального объяснения этого термина нет, но если рассуждать логически, то приставка «орто-» применительно к лучевому исследованию может указывать на проведение ортогональной съемки в отношении приемника изображения или на то, что луч проходит орторадиально по отношению к объекту. Если проводить это исследование не ортогонально, а под каким-либо другим углом относительно приемника изображения, то оно потеряет смысл, ибо на снимке будет малоинформативное изображение.

Поэтому уточнение, что луч направлен ортогонально к пленке, совершенно излишне, так как по-другому исследование не проводится. Это примерно то же самое, что особо указывать на наличие колес у автомобиля. С другой стороны, генератор и приемник изображения движутся всегда по строго заданной траектории, которая соответствует в большей степени усредненной форме нижней челюсти в целом, а форма зубных рядов у разных пациентов отнюдь не одинакова, поэтому говорить о том, что луч у каждого пациента проходит всегда орторадиально (то есть в прямой проекции) по отношению к зубному ряду, нелогично.

Таким образом, можно сделать вывод, что приставка «орто-» не является необходимой характеристикой этого метода исследования и добавление ее в аббревиатуру неоправданно. Тогда почему все-таки «ортопантомограмма»? Скорее всего, дело в том, что одним из первых панорамных томографов, появившихся у нас в стране, был аппарат с торговым названием Ortopantomograph финской фирмы Instrumentarium (рис. 3) и в данном случае произошло восприятие первичного имени собственного как обозначения продукции такого класса в целом. Примерно то же самое впоследствии произошло с «джакузи» и «ксероксом». Посему наиболее логичным русскоязычным эквивалентом понятия dental panoramic tomography следует считать определение панорамная томограмма зубных рядов.

Сегодня термин «ортопантомограмма» встречается только в российской и немецкой литературе; кроме того, в зарубежной печати все чаще используется американский вариант обозначения — панорамная рентгенограмма (panoramic radiography). Так, например, всемирно известный немецкий специалист в области стоматологической рентгенодиагностики Фридрих Паслер в книге Pocket Atlas of Dental Radiology пишет: «…панорамная рентгенограмма, или, как ее еще называют, ортопантомограмма…» Таким образом, можно считать, что в Германии термин «ортопантомограмма» постепенно вытесняется из официальной медицинской лексики.

Наиболее достоверным методом лучевой диагностики в стоматологии и оториноларингологии является компьютерная томография, и сейчас уже существуют специализированные компьютерные томографы для исследования челюстно-лицевой области. За границей томографическое исследование данного типа иногда называют Cone Beam Volumetric Tomography (Imaging), то есть конусно-лучевой объемной томографией, однако сам метод и аппаратура, согласно версии Европейской академии зубочелюстной радиологии (European Аcademy of DentoMaxilloFacial Radiology) и Американского международного института конусно-лучевой томографии (International Cone Beam Institute), носят название Cone Beam Computer Tomograph (CBCT), то есть конусно-лучевая компьютерная томография.

В России пока нет общепринятого обозначения, поэтому в периодике можно встретить самые разные названия этой аппаратуры вплоть до явно некорректных, таких как «дентальные» и «трехмерные» томографы. Как уже упоминалось, широко используемый за рубежом термин «дентальный», во-первых, в русской транскрипции означает зубной, во-вторых во всем мире существует разграничение зон интереса специалистов на «зубную» (dental) и челюстно-лицевую (maxillofacial). В первом случае зона интереса ограничивается только зубами и альвеолярной частью челюстей, что не отражает сути предназначения этих томографов, ибо с их помощью можно исследовать всю лицевую область, в том числе придаточные синусы носа, основание черепа, орган слуха и т. д.

В свою очередь, под «трехмерным» подразумевается не сам томограф (трехмерным является любой существующий в пространстве предмет), а изображение и получать такое изображение можно точно так же c помощью любого другого томографа (спирального, последовательного, магнитно-резонансного), программа которого оснащена опцией мультипланарной реформации (рис. 4) (подробнее см. Рогацкин Д. В. Программное обеспечение челюстно-лицевых компьютерных томографов — основные функции и их практическое применение // Клиническая стоматология. — 2009, части 1, 2). Таким образом, любая компьютерная томография является трехмерной (3D, Three Demetional), ибо двухмерная — это линейная томография.

4 — МПР, мультипланарная реформация.

4 — МПР, мультипланарная реформация.

Если исходить из того, что название любого предмета может либо указывать на его техническую особенность, либо обозначать область применения, можно констатировать, что аппаратура данного класса конструктивно является конусно-лучевым и одновременно плоско-сенсорным компьютерным томографом (Flat panel, у остальных томографов веерная коллимация луча и приемник изображения, состоящий из тысяч отдельных точечных детекторов). Используемое иногда за рубежом обозначение Volumetric — объемный — тоже указывает на техническое отличие. Соответственно области применения томографы такого класса можно назвать челюстно-лицевыми или орофациальными (максиллофациальными) компьютерными томографами. Однако, если продолжить линию названий компьютерных томографов вообще, выяснится, что все они именуются соответственно методу сканирования, а не области применения: пошаговый КТ (Fanbeam CT), спиральный (Spiral CT), конусно-лучевой КТ (Cone-beam CT). Посему не стоит придумывать и плодить лишние термины, поскольку уже существует логичный и общепринятый — конусно-лучевая компьютерная томография.

Последним штрихом к «портрету» томографии может стать факт того, что сам термин «томография» употребляется у нас в стране с неправильной постановкой ударения. Все слова с греческим корнем «графо» (пишу) произносятся с ударением на литеру «а», как то: фотография, география, хореография и т. д. И только томография произносится нашими докторами с жестким ударением на «и» — «томография», что грамматически неверно. Нет смысла вдаваться в долгие лингвистические рассуждения, достаточно открыть словарь иностранных слов русского языка и удостовериться в том, что ударение в слове «томография» падает на «а», как и во всех других однокоренных словах.

В России несмотря ни на что есть свои традиции, огромный научный и практический опыт и, естественно, свои правила использования слов. Однако авторы современных публикаций нередко вместо уже существующего, но неизвестного на тот момент автору термина начинают использовать русифицированный англоязычный вариант или вольный перевод. Например, иногда приходится читать в переводных статьях или статьях русскоязычных авторов, практикующих за рубежом, обозначение «прикусные снимки». В тексте под этим называнием подразумеваются обычные внутриротовые рентгенограммы зубов. Например, «прикусный снимок 26-го зуба». Это связано с тем, что за рубежом нередко с помощью серии внутриротовых рентгенограмм проводят обследование зубных рядов полностью. Называют это «исследованием всего прикуса», и состоит оно из десяти внутриротовых рентгенограмм. В переводе «прикусный снимок» интерпретируется как один из снимков всего рентгенологического статуса или прикуса, что есть банально неправильно.

Другой встречающийся вариант — «снимок, сделанный в прикус». Этим переводчик и редактор обозначают интерпроксимальную рентгенограмму, подразумевая рентгенографию контактных поверхностей при сомкнутых челюстях по методу, разработанному Рапером еще в 1920 году. В русскоязычной литературе первое подробное описание метода сделано в 1962 году (Зедгенидзе Г. А., Шилова-Механик Р. С. Рентгенодиагностика заболеваний зубов и челюстей. — М.: Медгиз, 1962), и с тех пор он именуется не иначе как интерпроксимальной рентгенографией или байт-винг-техникой (bitewing). В свою очередь, снимками «прикусными» и «сделанными в прикус» в отечественной литературе официально называют окклюзионные рентгенограммы, то есть совершенно другие снимки, которые делают для обследования дна полости рта, свода неба и исследования зубов в аксиальной проекции.

За рубежом специальную пленку, используемую для внутриротовой рентгенографии зубов, называют «дентал фильм» (dental film), то есть зубной пленкой, а рентгенограмму — «радиограф» (radiograf), то есть радиограммой. В соответствии с тенденцией «западников» стоматологического лексикона, «радиограф зуба 26» звучит уж слишком неудобоваримо, но зато «дентальная пленка» и иже с ней «дентальный снимок» — кратко и вполне «по-научному». Однако в русском языке словосочетания «мамина фотография» и «фотография мамы» отличаются тем, что в первом случае фотография принадлежит маме (хотя изображен на ней вполне может быть, например, папа), а во втором речь идет не о принадлежности или качественной характеристике, а о содержании: на фотографии изображена именно мама. Та же разница между словосочетаниями «дентальная (зубная) рентгенограмма» и «рентгенограмма зуба». Не чья? (какая) рентгенограмма, а рентгенограмма чего? зуба.

Для качественной характеристики снимка при необходимости обычно указываются метод рентгенографии и тип укладки приемника изображения. Укладка может быть внутриротовой (интраоральной) и внеротовой, а метод исследования — контактным и длиннофокусным («параллельная техника»). В свою очередь, в каждом конкретном случае может использоваться тот или иной способ (методика) съемки. Это может быть изометрическая, параллельная, интерпроксимальная или окклюзионная техника получения изображения, выполненная в той или иной проекции — прямой (орторадиальной) или косой (эксцентрической). Таким образом, правильное и полное название качественного снимка, например, правого первого премоляра нижней челюсти звучит так: интраоральная контактная рентгенограмма зуба 4.4 в изометрической проекции с дистальной ангуляцией. Из этой длинной фразы понятно, что приемник изображения (пленка или сенсор) во время съемки находился в полости рта пациента, расстояние между пленкой и источником излучения было минимальным, исследование проводилось по методу Цешинского (Cieszynski, 1926), то есть луч направлялся перпендикулярно биссектрисе угла, образованного плоскостью пленки и осью зуба; при этом центр луча проходил через апекс исследуемого зуба (метод предназначен для диагностики состояния корня зуба и периапикальных тканей), но в данном случае луч был направлен не орторадиально, а с небольшим дистальным наклоном, дабы получить «раздельное» изображение для выявления, например, дополнительного корневого канала (рис. 5).

Рис. 5. ИРЗ зуба 44 в дистально-эксцентрической проекции.

Рис. 5. ИРЗ зуба 44 в дистально-эксцентрической проекции.

Безусловно, такое определение слишком громоздко, излишне детально и неудобно для широкого использования. При заполнении документации уточнение, что снимок сделан изометрическим методом, скорее всего, можно опустить, поскольку подавляющее большинство снимков в нашей стране делается именно таким способом, а направление луча (проекцию) логично указывать только для многокорневых зубов. Определение периапикальная рентгенограмма зуба слишком обобщенное и не всегда соответствует изображению, поскольку контрольный снимок, сделанный «в обрез» по апексу (что нередко бывает при использовании параллельной техники или нарушении правила изометрии), уже нельзя назвать «периапикальным»: изображение периапикальных тканей на нем в значительной степени отсутствует.

Таким образом, для обозначения рентгенограммы зуба определяется своего рода фрейм — интраоральная рентгенограмма зуба. Для краткости изложения в «Искусстве рентгенографии зубов» Д. В. Рогацкина, Н. В. Гинали (2007) мы предложили использовать аббревиатуру ИРЗ с указанием сектора и номера зуба в соответствии с системой ВОЗ.

Иногда снимок зуба называют «прицельным» и широко используют это обозначение. Но тогда возникает вопрос: чем «прицельная рентгенограмма зуба» отличается от обычной рентгенограммы зуба? Тем, что снимали, особенно тщательно целясь? В данном случае это просто лишнее слово, а обозначение прицельный следует использовать для рентгенограмм, выполненных без использования стандартных укладок, в каких-либо особых, конкретных ситуациях. Например: прицельная рентгенограмма области бугра верхней челюсти при отсутствии зубов; прицельная рентгенограмма альвеолярного отростка в области удаленного зуба; прицельная рентгенограмма области ментального отверстия; прицельная рентгенограмма мезиального щечного корня верхних моляров и т. д.

Впрочем, не все так однозначно и собственно с определением «рентгеновский». Сам Вильгельм-Конрад Рентген назвал излучение Х-лучами и запрещал коллегам при нем называть их его именем. С момента опубликования исследований Рентгена в разных странах это излучение называлось по-разному, но сейчас наиболее широко используется именно изначальный термин — Х-лучи. В настоящее время определения «рентгенология» и «рентгенологическое исследование» используются только в России, Германии и некоторых странах бывшего соцлагеря. Во всех других странах это называется радиологией, радиографией и лучевой диагностикой (Radiology, Xraise examination), а в качестве сокращенного обозначения рентгеновых лучей приняты две латинские буквы: XR.

В России на уровне кафедр и крупных клинических центров сейчас уже идет вполне рациональная коррекция используемой терминологии и представлений вполне с учетом традиций, но и в соответствии с международными стандартами. Однако в стоматологии в широком смысле и на вербальном уровне наблюдается противоречивое смешение узкоспециальных клинических, общемедицинских, традиционно советских и новоимпортных понятий, что порой весьма усложняет процесс общения между коллегами. Подвести всю терминологию под определенный стандарт и регламент на современном этапе невозможно, да и неуместно. Однако не следует забывать, что любая информация, претендующая на достоверность, должна отражать истинную картину происходящего и каждый фигурант должен быть обозначен логически верным, грамматически правильным, легитимным и валидным термином. Использование приблизительных, похожих или субъективно близких по смыслу определений при документальной констатации чего-либо не только искажает смысл, но и характеризует степень осведомленности специалиста.

Подписывайтесь на еженедельный дайджест новых публикаций